Точно призрак умирающий,

На степи ковыль качается,

 Смотрит месяц догорающий,

Белой тучкой омрачается.

Константин Бальмонт.

Уникальна природа на земле Тихого Дона!

Живописные, бескрайние степи донские поражают своей величественной красотой и скромной растительностью. Но ни что не может сравниться с загадочностью и фантастической красотой ковыльных степей. Кто увидел ковыль в первый раз не сможет забыть о нем. Бархатный ковыль завораживает, манит своей тишиной и волшебной красотой.

В сказках, былинах и старинных песнях называли ковыль шёлковой травой, настолько мягкими и нежными казались его колосья-метёлки с белыми шелковистыми волосками. Когда плод ковыля созревает, подхваченная порывом ветра ость - острый отросток - переносит его на новое место. Плод втыкается в землю, и ость затем ввинчивает его всё глубже и глубже, так как в сухую погоду она закручивается, а во влажную раскручивается. Несдобровать тому зверю, в шерсть которого попадут ковыльные плодики: они будут погружаться в тело животного, как в почву, нанося болезненные раны.

Работа фотохудожника И. Зенина

В казачьих поверьях степную ковыль-траву считают травой мертвых, растущей на костях наших предков-казаков. Поэтому казаки никогда не рвут ковыль и не вносят его в дом, ведь может случиться несчастье. Наши предки, веками жившие рядом с ковылем, никогда его не рвали ради простого интереса. Может быть из - за того, что с незапамятных времен в народе существовало поверье, кто сорвет ковыль и принесет его в жилище, того в скором времени постигнет несчастье. Это поверье сохранилось с тех времен, когда как только зацветал ковыль, и на нашу землю устремлялись иноземные конники. И стоял тогда плач и стон на многие версты. Так ковыль началом цветения предупреждал о надвигающемся несчастье. Это растение и помогало бороться с врагами. Во время цветения ковыля в степи было недостаточно корма для лошадей. Вместе со скудным кормом вражеские лошади поедали и часть ковыля. Острые зерна этого растения втыкались в языки лошадей. После чего развивалось заболевания, которое очень трудно лечилось. Лошади не могли уже полноценно питаться. В результате слабели и погибали. Так ковыль помогал от набегов врагов. В народе это растение называют «шелковой травой», травой-защитницей, травой горя, травой - печали.

Сорванный и спрятанный под одежду пучок ковыля имел магическое значение. Он означал, что духи степей приняли возвратившегося с чужбины под свое покровительство. И если он был рабом, то трава снимала с него скверну порабощения, а проклятое прошлое теряло свою гнетущую силу над ним. Ковыль — трава магического очищения.

Но благодаря своему виду ковыль – излюбленный герой песен и былин, придающий им оттенок грусти. В "ковыль-траву" падает с коня раненый Добрыня. "Что ковыль-трава во чистом поле шатается" , – едет старый Илья Муромец. Более 800 лет Ярославна в "Путивле-городе на забороле", то есть на крепостной стене, горевала о пропавшем муже, обращаясь к Ветру: "Чему, господине, мое веселие по ковылию развея?"

Любил ковыль и певец донских степей Михаил Александрович Шолохов. Вот что он писал о ковыле в своем легендарном романе «Тихий Дон»: «Вызрел ковыль. Степь на многие версты оделась колышущимся серебром. Ветер упруго принимал его, наплывая, шершавил, бугрил, гнал то к югу, то к западу сизо-опаловые волны. Там, где пробегала текучая воздушная струя, ковыль молитвенно клонился, и на седой хребтине долго лежала чернеющая тропа».

Ковыльная степь своей необычной красотой вдохновляет художников на написание картин, которые завораживают нас бескрайним полем серебристого ковыля. Поэты посвящают стихи, а старожилы донского края рассказывают легенды.

Вот что говорится о ковылях в одном из донских сказаний, в 1960 году, записанном известным собирателем казачьего фольклора, С.Н. Земцовым в станице Раздорской Волгоградской области со слов Алексея Ивановича Фролова (86 лет):

«Ты видел, как плачут и убиваются ласточки-касаточки, когда у них забирают птенцов? Вот так матери наши метались по степи, провожая в неведомый полон своих лад и чад. Подлетали к дороге, чтобы в последний раз припасть к груди своей кровиночки, но звери-нехристи били их камчой, растрепанных, обезумевших от горя и отчаяния.

Тогда они взбегали на курганы, махали оттуда руками, кричали последние напутственные слова, рвали в безысходности свои поседевшие волосы и голосили, голосили. Тяжело, беспросветно, в надрыв.

Потом, когда скрывались несчастные дети в дорожной пыли и сумеречном степном мареве, падали живыми снопами на курганную землю, бились в беспамятстве в судорожных рыданиях, рвали волосы, проклиная горькое свое материнство, мачеху-судьбину и призывая на головы врагов-погубителей небесные кары.

Ковыль... Это седые волосы матерей наших тугою взошли на горючих прощальных слезах. Оттого и мягок и волнист он. Не красив, а манит материнской нежностью своею. На вкус солоноват да горек.

Ни один зверь, ни одна животина, ни одна птица не осмелится употребить в пищу эту святую траву - ковыль; ни один человек не рвет его на букеты - какая же от того радость? Ведь это материнские, поседевшие волосы...».

Когда-то степи ковыльные тянулись на километры, бескрайними были. Насчитывалось 12 видов ковыля. Гибель растения началась еще в 1930 годы, когда на Дону начали интенсивно распахивать степи. Сегодня ковыль остался, по сути, лишь в заповедных зонах Ростовской области да в редких балках.

Официально исчезновение ковыля признано лишь в 2004 году, когда собирали Красную книгу региона. Потребовался не один год, чтобы культивировать некоторые виды ковыля в ростовском питомнике. Работа по возрождению ковыльных степей долгая и кропотливая.

Семена ковыля высадили в естественные условия его обитания, пока только в одном месте, в охранной зоне государственного природного заповедника "Ростовский" в долине реки Маныч Орловского района. Пусть это будет началом возрождения легендарных ковыльных степей нашего Тихого Дона. Если будет расти седой ковыль в наших донских степях, значит и степи на земле Тихого Дона будут процветать и напоминать нам о наших доблестных предках. Ничто не сравнится с красотой и загадочностью ковыльной донской степи.

Материал подготовила

научный сотрудник

ГБУК РО «Старочеркасский музей-заповедник» 

Визинская Л.В.