• 027.jpg
  • 012.jpg
  • 045.jpg
  • 018.jpg
  • 001.jpg
  • 019.jpg
  • 029.jpg
  • 016.jpg
  • 009.jpg
  • 005.jpg
  • 003.jpg
  • 014.jpg
  • 020.jpg
  • 044.jpg
  • 004.jpg
  • 007.jpg
  • 013.jpg
  • 035.jpg
  • 006.jpg
  • 010.jpg
  • 041.jpg
  • 043.jpg
  • 032.jpg
  • 038.jpg
  • 040.jpg
  • 034.jpg
  • 042.jpg
  • 037.JPG
  • 017.jpg
  • 036.jpg
  • 028.jpg
  • 008.jpg
  • 015.jpg
  • 033.jpg
  • 002.jpg
Логотип
 

В чистом поле погулять,

Серых уток пострелять,

Руку правую потешить,

Сарацина в поле спешить,

Иль башку с широких плеч

У татарина отсечь,

Или вытравить из леса

Пятигорского черкеса…

 

26434

 

Донские казаки бесстрашные воины, защищавшие рубежи русского государства. Но боевая выучка, дух воина ковались при помощи навыков, которые осваивались при охоте на зверя.

Первый историк Дона Броневский В.Б. подмечал следующее: "До начала XVIII столетия Казаки земледелием и домоводством не занимались, а потому звериная и рыбная ловли составляли тогда промысел необходимый для пропитания их. Тихий Дон Иванович, называемый ими «золотое дно, степи и леса», ныне большею частью истребленные, с избытком доставляли им все жизненные потребности». Особенной известностью на Дону пользовались охотники, гулебщики, которых называли иногда словом «отвага». Это были люди большей частью отпетые, которым не сиделось дома, которых так и тянуло на охоту. Гульба, так именовали они охоту за зверьми, была, так сказать, подготовительной   школой для молодых людей, готовящихся к вечной войне.  Охотники этого рода охотились, очевидно, в то стародавнее время не на одних зверей, но не давали пощады и своим неприятелям. А к числу неприятелей казаки причисляли всех, с кого можно было снять зипун, почему их и называли иногда «зипунниками». Даже Ермак Тимофеевич, Стенька Разин и другие крупные личности из казаков, сумевшие вписать свои имена на страницы истории, разгуливая по широкому раздолью матушки Волги, были тоже охотниками, «отвагой» в донском смысле, хотя из казаков никто и никогда не назвал бы их разбойниками.

Задумав «погулять», казак ни у кого не спрашивал на то позволения, а выходил в своей станице на майдан и, кидая шапку вверх, восклицал: «Атаманы-молодцы, послушайте!.. Кто на сине море, на Черное – поохотиться?.. На Кум-реку, на Кубань – ясырей добывать?.. На Волгу-матушку – рыбку ловить?.. Под Астрахань, на низовье – за добычей?.. В Сибирь – пушистых зверей пострелять?..». Желающие в знак согласия также бросали свои шапки вверх и затем выбирали себе походного атамана. На такую охоту казаки обыкновенно выходили партиями, конными и пешими, и в пять, и в пятьдесят человек; ходили иногда и в одиночку, но то уже были характерники, умевшие подчас заговорить и свое, и вражеское оружие.

Гулебщики собравшись вместе, отправлялись на Задонские степи, к Тереку и к Куме-реке, где полевали месяца по два и более, а иногда только к весне на Дон возвращались. На реку Медведицу, где водилось много зверей, часто приезжали по 10 и более кошей (ватаг) гулебщиков из нижних юрт, там и проводили там всю зиму. Охотники для сбережения пороха диких коз, оленей, зайцев и лисиц вдогонку нагайками убивали; тарпанов (диких лошадей) ловили арканом; из птиц били только больших гусей, лебедей, дудаков и драхв; по кабанам же, барсукам, медведям и бирюкам (волкам) стреляли из пистолетов или кололи дротиками на скаку. Убить вепря было делом славным и почетным.

 Последний из могикан Тихого Дона был Иван Матвеевич Краснощеков. Он мог служить примером настоящего представителя типа донских гулебщиков. Краснощеков был богатырем, наводившим на целую Кубань страх своим появлением. Черкесы прозвали его Аксак, что означает хромой.

В его время был знаменитый, памятный донским казакам богатырь у горцев, по имени Овчар, любивший «поохотиться» не менее Краснощекова. Едва ли был среди казаков такой человек, который хладнокровно встретился бы с Овчаром. Но Краснощеков не сторонился его, а, напротив, искал с ним встречи. Не прочь был и Овчар встретиться с Краснощековым – оба богатыря хорошо знали друг друга по общей молве. Опытный в своем ремесле джигит давно зачуял «зверя» и только не трогался с места, выжидая, чтобы даром не марать своей крымской винтовки. Краснощекову предстояло трудное и опасное дело: он знал, что ружье его «короткое», а у врага бьет далеко. Но так как податься назад было бы стыдно и «казачьей чести поруха», то он подумал, подумал и припал к земле. Тут хитрый казак выставил в стороне от себя свою шапку-трухменку, и едва она показалась, как пуля Овчара сбросила ее на землю. Аксак вскочил и, бросившись на Овчара, положил его на месте выстрелом из ружья в упор. Какую нужно было иметь хладнокровную и расчетливую смелость на это по-видимому простое дело, мог бы сказать только казак, бывавший в вольных чужих степях, где разгуливал вольный черкес-богатырь, встреча с которым была равнозначна гибели. Оружие и резвый аргамак Овчара достались Краснощекову в добычу. Броневский, посетивший Дон в 1831 году, говорил: «Порода этого жеребца сохранялась и тогда в лучших донских табунах и была известна под именем овчарской. Надо сказать, что прозвище Овчар, происходит отнюдь не от слова "овца или овчарня", "Овчи или Авчи" - это охотник. Так вот Аксак победил Авчи. 

Охота была наиболее привычной воинственному народу, молодые казаки учились осторожности, глазомеру, ловкости, проворству и отважной решимости. По окончании охоты, отличившиеся удальством наездники приглашались к атаману на пир. Тут, после первых стаканов зелена вина и крепкого меда, каждый, не слушая другого, хвалился, как нагнал волка на засаду или подстерег лису, кравшуюся ползком в густоту камыша; или хвалился тем, чего не было и быть не могло, тем самым раззадоривая слушателей. Охота воспитывала, смелость всадника, способность на полном скаку поражать врага.

 Знаменитая военная казачья стратегия во время боя называлась «Лава», во время наступления на врагов казаки внезапно перестраивались, тем самым добиваясь бегства противника.

 

26434

Казачья "лава" или же "лавля" это отзвук древних азиатских традиций наших предков, которая идет из глубины веков. 

Этот род охоты в азиатском вкусе совершенно походит на те великолепные выезды в отъезжее поле. Для этого атаман приглашал в свою кампанию отличнейших наездников. Собравшись по повестке, все общество на пробных лучших скакунах, сопровождаемое тысячью и более пеших и конных казаков, отправлялось за атаманом к курганам Двух братьев, которые находились неподалеку от Черкасска. Обширное займище, пред курганами расстилающееся, окружали цепью конных и пеших стрелков, по местам расставляли тенета, сети для ловли зверя. Атаман, окруженный отличными стрелками, становился на кургане. Троекратный выстрел подавал знак к начатию охоты: громкий крик стоящих на цепи казаков пробуждал займище, и устрашенные сей тревогою звери поднимались. Избранные наездники по всем направлениям пускались за ними вскачь, стараясь лучшую добычу согнать к посту, занимаемому атаманом, дабы доставить ему честь убить вепря. 

 

123

 

Охотничьи ружьи и патронтаж из коллекции фондов  

Старочеркасского музея-заповедника

Наши предки охотились не ради забавы, а для пропитания и всегда с трепетом относились к богатствам лесов и степей. Больше положенного для еды зверья не истребляли. В наше же время, когда у нас полностью истребляются леса, реки, оставшихся животных заносят в Красную книгу.

К сожалению, охота является неким развлечением и потехой своего эго. При этом к сожалению, нет попыток для восстановления популяции животных на просторах донских степей. 

 Материал подготовила

научный сотрудник

ГБУК РО «Старочеркасский музей-заповедник»

 Визинская Л.В.